Алия Веделих (АВ): У Кыргызстана самые низкие выбросы парниковых газов, если считать на душу населения, в регионе Центральной Азии и в шесть раз ниже среднемировых. Насколько вообще актуально для вашей страны сокращать выбросы и насколько кыргызстанское правительство привержено достижению углеродной нейтральности?

Калия Молдогазиева (КМ): Дело даже не в том, что Кыргызстан выбрасывает парниковых газов меньше, чем другие страны нашего региона. Климат меняется по всему миру и в разных странах это происходит по-разному. Общими усилиями мы должны сдержать повышение глобальной температуры в пределах полутора градусов.

В Кыргызской Республике мы уже наблюдаем более частые и интенсивные экстремальные явления, такие как засуха, непредсказуемая сезонная погода, оползни, сели и лавины. Если человечество не сможет сократить выбросы парниковых газов, в Кыргызстане потеплеет почти на 7 °С. То есть несмотря на то, что в Кыргызстане нет больших выбросов парниковых газов, изменение климата напрямую на нас влияет.

Мы — горная страна, основным источником воды для которой являются ледники. Для нас глобальное потепление это прежде всего таяние ледников, что ставит под угрозу доступ кыргызстанцев к воде.

Потепление будет проявляться не только в эволюции оледенения и объёмах ледникового стока, изменится общий сток — он уменьшится. Повышение температуры воздуха на один градус ведёт к росту интенсивности испарения на 16%. Это, даже на фоне сохранения нормы осадков, не говоря о её снижении, будет сопровождаться сокращением водности рек. Это, в свою очередь, будет сказываться на орошаемости сельскохозяйственных полей и, соответственно, на их урожайности. Поскольку верховья крупных рек Центральной Азии находятся в Кыргызстане, то ухудшится обеспеченность водой всего региона.

АВ: Какие секторы или регионы уже ощутили последствия изменения климата? Как они проявлялись и какой урон нанесли? Какой была реакция у населения, бизнеса и государства? Как вообще простые граждане относятся к проблеме изменения климата?

КМ: В тех районах страны, где на фоне повышения средней температуры ещё и увеличивается количество осадков, учащаются такие чрезвычайные ситуации, как лавины, сели, паводки и оползни. В других районах, наоборот, усиливается засушливость, что приводит к увеличению водопотребления в сельском хозяйстве и усиливаются споры за водные ресурсы.

Дополнительная нагрузка для наших ледников — горнодобывающая деятельность. Когда такие работы проводятся рядом с ледниками, это приводит к их усиленному таянию и разрушению. Масштабы золотодобычи в Кыргызстане катастрофичны для наших ледников. На золоторудном комбинате Кумтора подверглись разрушению ледники Давыдова и Лысый. К примеру, общая масса горных пород, которые Кумтор уложил в бассейне ледника Давыдова за период с 1995 по 2014 годы, составляет 1,2 млрд тонн. Это в два раза больше изначальной массы самого ледника. По оценкам гляциологов, до начала отработки месторождения общая масса льда на леднике Давыдова составляла свыше 600 млн тонн или приблизительно 720 млн м³ чистого льда^[1].

Наша экономика сильно зависит от наличия воды. 90% водных ресурсов Кыргызстана используются для орошаемого земледелия. Доля гидроэнергетических ресурсов составляет 90-94% от общей потребляемой энергии. Поэтому любые изменения климата отразятся на всех аспектах жизнедеятельности — как в Кыргызстане, так и в соседних странах.

Летом 2021 года и летом 2023 года в Кыргызстане поля фермеров настигла засуха: в стране был дефицит поливной воды. Особенно остро проблема ощущалась в Чуйской области, тысячи гектаров посевов оказались под угрозой гибели. В таких случаях фермеры обращаются за помощью к Президенту КР как к последней инстанции. Для того, чтобы уменьшить дефицит полива, Министерство сельского хозяйства КР предлагает фермерам проводить влагозарядковые и предпахотные поливы земель, а также поливать кормовые культуры осенью — чтобы уменьшить нагрузку на вегетационный период следующего года. Этим летом глава минсельхоза пообещал провести ремонт ирригационных сетей уже осенью, а не следующей весной, как это делается обычно.

АВ: Очевидно, что адаптация к меняющемуся климату для вашей страны более актуальна, нежели митигация. Какие меры уже приняло правительство для адаптации наиболее уязвимых секторов и социальных групп?

КМ: Ранее у нас получили закрепление на законодательном уровне приоритетные направления адаптации Кыргызской Республики к изменению климата до 2017 года, программы по адаптации для нескольких секторов: сельское и водное хозяйства, ЧС, лес и биоразнообразие, здравоохранение. Также были приняты Программа климатических инвестиций Правительства КР (2017 г.) и Концепция развития зелёной экономики в Кыргызской Республике (2018 г.). В 2015 году мы представили свой первый Определяемый на национальном уровне вклад КР в Парижское соглашение по климату, который был обновлён в октябре 2021 года.

Министерство природных ресурсов, экологии и технического надзора разработало проект Концепции долгосрочного развития КР с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года. Был создан Координационный совет по зелёной экономике и изменению климата, который привлекает средства Глобального экологического фонда, Адаптационного фонда и Зелёного климатического фонда на меры адаптации к климатическим изменениям. Государственная стратегия адаптации к климатическим изменениям уделяет внимание и вовлечению местных сообществ.

В этом году наше правительство приступило к разработке Национального адаптационного плана и отраслевых секторальных планов по адаптации. Для этого были определены четыре приоритетные сектора и ответственные учреждения:

1. Управление бедствиями и чрезвычайными ситуациями — Министерство чрезвычайных ситуаций Кыргызской Республики;
2. Здравоохранение — Министерство здравоохранения Кыргызской Республики;
3. Сохранение биоразнообразия — Министерство природных ресурсов, экологии и технического надзора Кыргызской Республики;
4. Сельское хозяйство и ирригация — Министерство сельского хозяйства Кыргызской Республики.

Для интеграции адаптационных мероприятий в планы развития, определены три уязвимые к изменению климата области — Ошская, Баткенская и Джалал-Абадская.

АВ: Насколько государство открыто к мнению представителей общественности в вопросах развития климатической политики? Выносятся ли проекты политических документов, касающиеся сокращения и адаптации, на публичное обсуждение? Насколько активно сами граждане вовлекаются в эти процессы?

КМ: Неправительственные экологические организации регулярно озвучивают свою позицию по климатической политике Кыргызстана. В частности, «Зелёный Альянс Кыргызстана», объединяющий более 40 организаций, выступил с единой позицией в 2022 году, в рамках подготовки к климатическому саммиту в Шарм Аль-Шейхе (27-й конференции Сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата — прим.ред.).

Тогда мы обратились к Правительству КР с одиннадцатью предложениями. Среди них: разработать дорожную карту в сфере изменения климата, интегрировать вопросы реальной адаптации к изменению климата во все национальные программы устойчивого развития и секторальные программы, принять закон «О ледниках». С остальными можно ознакомится в нашей позиции. Часть из этих предложений была принята Правительством КР.

Активисты и сами создают дискуссионные площадки. В ноябре этого года, в преддверии СОР–28 (28-я конференция Сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата — прим. ред.) “Зелёный Альянс Кыргызстана” выступил соорганизатором Национального форума по вопросам изменения климата. На этой площадке общественные организации высказали предложения по усилению национальной позиции, с которой позже официальная делегация Кыргызстана поехала на COP-28. На форуме мы также сформировали список рекомендаций в адрес правительства по достижению нашей страной к 2050 году углеродной нейтральности и укреплению национальной политики по адаптации.

АВ: Одна из главных угроз для региона — потеря ледников, которые расположены преимущественно в Таджикистане и Кыргызстане и которые являются главным источником воды для нас всех. 2025 год был объявлен ООН, с подачи президента Таджикистана, Международным годом сохранения ледников. Как думаете, что ещё могут сделать наши правительства и общественность, чтобы донести эту мрачную перспективу до международного сообщества?

КМ: Согласно Каталогу ледников 2018 года, в Кыргызстане находятся 9959 ледников. Сейчас ледники у нас занимают примерно 4% общей площади страны. Сравнив современный каталог и каталог ледников советского периода, журналисты выяснили, что количество ледников выросло на 1795. Но это не означает, что появились новые ледники. Число ледников выросло из-за того, что большие ледники растаяли и распались на много маленьких. В то же время общая площадь ледников за 70 лет уменьшилась на 16%…

Наиболее объективным показателем состояния и эволюции ледников являются многолетние данные по балансу массы ледников. Непрерывные ежегодные измерения баланса массы ледников проводились только на небольшом количестве ледников Кыргызстана. Среди них: Кара-Баткак, Голубина, Абрамова, Западный Сеук, № 354 и нескольких других. Баланс массы ледников в большинство случаев отрицательный. Редкий положительный баланс массы ледников связан с атмосферными осадками, выпавшими выше нормы. Наблюдения говорят об усилении деградации ледников, их отступлении с различной интенсивностью, значительном сокращении размеров ледников.

Таяние тянь-шаньских и памирских ледников грозит дефицитом воды всей Центральной Азии. Во всём регионе может резко сократиться количество поливной и питьевой воды, встать вопрос продовольственной безопасности, уменьшиться гидроэнергетический потенциал республик. В результате могут возникнуть напряженные социально-экономические ситуации.

Важно продолжать наблюдения за состоянием наших ледников. Такие мониторинговые данные помогают спрогнозировать не только риски и опасности, но и ожидаемое в регионе количество водных ресурсов. И в этом нельзя полностью полагаться на возможности внешних доноров. Мониторинг ледников в регионе должен осуществляться при содействии правительств центрально-азиатских стран, при активном вовлечении в этот процесс учёных, которых осталось не так уж и много.